Литературная страница творческого объединения «Зыбчане»

---

Надежда ЩИПАКИНА   СЛЕДЫ Следы стираются, уплывают с тающим снегом, зарастают травой и покрываются пылью. Приходим в этот мир и топчем­ся каждый по-своему. Чтобы оставить след, нужно иметь твёр­дую и уверенную поступь, наследить и воробей ...

Надежда ЩИПАКИНА

 

СЛЕДЫ

Следы стираются, уплывают с тающим снегом, зарастают травой и покрываются пылью. Приходим в этот мир и топчем­ся каждый по-своему. Чтобы оставить след, нужно иметь твёр­дую и уверенную поступь, наследить и воробей сможет.

Сумбурные, мелкие следы ребёнка на снегу слижет солнце; отпечатки грязных мужских сапог смоет дождь; вмятинка от дамского каблучка на асфальте затопчется; дым за хвостом самолёта развеется; берёза, по весне напол­няющая слезами зарубку от топора, утешится с первыми ли­стьями.

Лишь в душе человека ничего не исчезает: оставили там след или наследили.

 

МЕРА СЧАСТЬЯ

Чем измерить счастье? Количеством приобретённого и отданного? Радостью или наслаждением? Покоем или вдох­новенной суетой? Не помогут хитроумные измерительные приборы, шкала оценок, рейтинги, всеохватные опросы и всё то, что переводит неисчисляемое в цифры и проценты, потому что мера счастья — это глубина и благородство тво­их чувств, открывающих бездонность смыслов всех явле­ний земной жизни.

Счастье всегда в малом, оно вырастает из него, распуска­ется, трепещет и благоухает, питает наши чувства, возносит их на небесную высоту и опускает на землю, чтобы зрячее серд­це огляделось кругом и увидело это малое в очередной раз.

 

МИШКА — ЭМИГРАНТ

Мишка Шерман уехал в Израиль в 90-е в поисках отечества и лучшей доли. И вот теперь, вырастив детей и обзаведясь внуками, приехал с женой Олей в гости на бывшую родину, где, казалось, не осталось уже ничего: ни кварти­ры, ни наследства, ни родных и друзей, кроме тоски по тем молодым годам, когда всё было ещё впереди.

Весть о том, что Мишка приехал, облетела подъезды быстро, и, так как желающих встретиться и поговорить было много, столы накрыли прямо во дворе, на детской площадке. Мишка весело выкладывал угощение, кто-то принёс кислой капусты, за израильской редиской сбегали в сосед­ний «Магнит», да и подходящая событию водка нашлась там же — «Звезда Давида».

– Ну как, Мишка, живётся на исторической родине?

– Да нормально, всё есть, только я, братцы, здесь столько не работал, как там, – наставительно-грустно откликнулся он.

– А мы столько не получаем, как там, – загоготали му­жики, – но работаем.

Беседа текла ровно, обстоятельно, вспомнили всё, о чём просила душа.

– А у Гроба Господня был?

– Обижаете, конечно, были. И с детьми, и с внуками.

– Ой, – вдруг заволновалась Оля, – совсем забыла: мы тут маленькие сувениры привезли

Она достала пакет с кипой бумажных иконок со Святой Земли с приклеенным под пластик листком оливы. Женщины с трепетом брали карманные иконки, некоторые крестились. Потом пели. Особенно душевно выводили «Белой акации гроздья душистые».

Лёха с первого этажа поставил в открытое окно динамики, и ближе к полуночи стали танцевать.

– А давай-ка, Лёха, «Семь сорок» врубай! Как у вас там, Мишаня, танцуют? Большие пальцы, говоришь, за жилетку цепляем? Поехали!

Гуляли всю ночь.

 

ДИДЮЛЯ

Низенький, в белом балахоне, в странных, на высокой платформе сандалиях, он выскочил на сцену, лёгкий, близ­кий и загадочно отрешённый от зала.

– Ой, – кто-то негромко ахнул, – йети, настоящий йети!

А с задних рядов ободряюще выкрикнули:

– Валера, давай!

И Валера Дидюля, музыкант и гитарист, начал.

Он. казалось, сросся с гитарой, струнами, ритмом, сце­ной, залом и, хватая длинными пальцами музыку за хвост последних созвучий, был её продолжением. Музыка, слу­жанка и возлюбленная, слушалась его с полувзмаха, то щеголяя в испанском ритме по сцене, то взвиваясь к потол­ку в непостижимых виражах мелодии, то выводя замысло­вато убегающие напевы народной жизни.

Зал заводился, радостно аплодируя, и Дидюля, скупо улыбаясь, описав ладонью быстрый круг в воздухе, сжи­мал в горсти аплодисменты, и они мгновенно смолкали. Через секунду отпускал их и, поменяв гитару, начинал но­вый разговор о дороге, судьбе, карнавале, человеке на нём и неистребимой радости жизни.

– Валера, давай! – рычали в последнем ряду.

– Сумасшедший, – восхищенно шептали в первых, – но какой сумасшедший!

 

МЕЛОДИИ ДНЯ

День, прожитый без мелодии, не засчитывается в твоей жизни, потому что всё должно быть подчинено гармонии. И если услышал ты её не в каждом мгновении отведённо­го тебе существования, то что-то не так, где-то произошёл сбой, и ты сам его организатор.

Какофонию моих будней выправляет мелодия любви. Она может называться по-разному — Море, Космос, Город, Желание, Мечта, Грусть, – но тонким ручейком бежит через сияние дня, и тысячи настроений отражаются в ней и напол­няют душу ощущением чистоты и правильности жизни.

Она оберегает меня от случайных чувств, споров, под­талкивает к людям в светлом желании прощать и понимать их. Она окутывает мой дом и превращает банальные и скуч­ные до отвращения дела в весёлое и почти бездумно-легко­мысленное занятие. И сияющая раковина, и вымытый пол, и развешанное на балконе бельё приобретают смысл, неотде­лимый от мечты о возвышенном.

«У фонтана». Фотоэтюд Дениса КЛОПОВА

Александр

ЕРМОЧЕНКО

 

*  *  *

Я иду по пустынной дороге,

От луны свет прозрачен и чист.

Ни волнения нет, ни тревоги,

И не слышен разбойничий свист.

Города, деревеньки, станицы,

Православные монастыри!

Невозможно душой не влюбиться

В междуречья, леса, пустыри.

Я свой путь непременно осилю,

Не одну ещё песню спою.

Я влюблен всей душою в Россию,

Я всем сердцем Россию люблю!

Там в прохладе ночной суходолов

Успокоит тоску и печаль

Соловья свистозвонкое соло,

Разбудившее сонную даль.

И душа расставаться не хочет

С красотою родной стороны.

Там растущие в ряд вдоль обочин

Все березки в меня влюблены.

Я свой путь непременно осилю,

Не одну ещё песню спою.

Я влюблен всей душою в Россию,

Я всем сердцем Россию люблю!

«Лошади». Художник Елена АНАНЧЕНКО

Любовь

ФЁДОРОВА

 

ПОЗДНЯЯ ОСЕНЬ

В осеннем вальсе золото кружится

Последней увядающей листвы,

И уж давно все улетели птицы,

И небо из прозрачной синевы.

Поля чернеют вспаханной землею,

Горит рябина, рдея на ветру,

И иней блещет яркой белизною –

Его согреет солнце поутру.

Прощай, любимая пора, до встречи!

Еще надеюсь: встретимся мы вновь.

Опять впитаю каждый день и вечер,

Как позднюю, последнюю любовь.

 

Елена

АКШЕВСКАЯ

 

*  *  *

Настроение что-то не очень:

Впору выть или в голос кричать,

Заходи ко мне, поздняя осень,

Будем вместе с тобою скучать…

Откупорим портвейна бутылку,

Немудрёный накроем мы стол,

Сдвинем рюмки и скажем с ухмылкой,

Что наш поезд ещё не ушёл!

Что и осенью всё же бывают

Бесконечно счастливые дни:

Солнце в небе лучами играет,

И призывно кричат журавли,

Пробуждая уснувшие струны

Беспокойной когда-то души,

И надежда дорожкою лунной,

Вновь спешит к вам в осенней тиши.

Только осени это не надо,

Всё что прожито, смоет дождём,

Под щемящую грусть листопада

Мы тоскуем, увы, не вдвоём…

А в груди возрождается чувство,

Словно птица, летящая ввысь,

Ведь любить – это тоже искусство,

Ему учатся целую жизнь!

 

 

Надежда КОЖЕВНИКОВА

 

БАБЬЕ ЛЕТО

Потеплело. Бабье лето.

Мошки вьются – отогрелись.

Лес насквозь пронизан светом.

Птицы не поют – отпелись.

Пауки летят без крыльев,

Ветер носит паутину.

Сплошь опята облепили

Полусгнившую осину.

Воздух – как коньяк отборный

Из дубовых, терпких бочек.

Пруд затянут плёнкой чёрной.

В нём листва тонуть не хочет.

Хочется листве взметнуться

Вверх в весёлом хороводе.

Бабье лето. Мошки вьются,

Жаль, что осень на исходе.

 

Владимир

ВИНОГРАДСКИЙ

 

*  *  *

Мир многолик, и поневоле

Часы назад не повернуть,

Но всё же в радости и в горе

Мы продолжаем жизни путь.

В дороге снова солнце светит,

Пусть и не ярко, только всё ж,

Когда с тобой семья и дети,

И даже этот мир хорош.

И в капельках дождя по крыше

Слышна и колокола медь,

И с чистым сердцем легче выше

Душе подняться и взлететь.

Так пусть сияют вновь восходы,

Сменяя яркий Альтаир.

Благодари судьбу за годы

И этот многоликий мир.

 

Алексей

КРАЕВОЙ

 

ШТРИХ ОБЫВАТЕЛЬЩИНЫ

Пахнет плесенью и сладко спится,

И жизнь так медленно течет.

А может, что-нибудь случится?

А может, кто-нибудь придет?

Такая видится картина:

Кругом «родная» глушь и тишь,

Висит на окнах паутина

И что-то где-то точит мышь.

Заботы нет и нет причины

Любить, страдать, переживать,

Нет дна, средины, нет вершины

И в целом жизнь – ни дать, ни взять.

О жизнь – борьба, и в этом суть,

И красота её, и счастье.

Не дай душе своей уснуть.

Будь над судьбой своею властен.

 

Любовь

ЛАБУТИНА

 

КНИГА

Книга для меня путеводитель.

Словно солнце озаряет путь.

Книга – храм и для меня обитель,

С книгой мысль подвижна, словно ртуть.

Я, держа в руках любую книгу,

Верю, что она мне пригодится.

Словно у меня в руках Жар-птица…

И душа к познанию стремится!

 

Татьяна

ПОЖИЛЕНКОВА

 

ПОЗВОЛЬ

Позволь согреться о тебя,

Твоим дыханьем принакрыться,

Позволь безудержно влюбиться

И трепетать, тебя любя.

И глядя на тебя, сиять,

И растворяться в поцелуях.

Люби меня, люби такую,

Не требуя себя менять.

Позволь тихонечко уйти,

На цыпочках – почти не больно.

Я забрала тебя с собой –

И мне достаточно – довольна.

«Осенний дождь». Художник Валентина СКРИПНИК

 

Татьяна

САМУСЕНКО

 

СТИРКА

Мне со стиркой не везет:

Постираю, дождь пойдет.

Непогода в сентябре –

Норма, осень на дворе.

Хорошо бы магом быть,

Чтоб погоду изменить.

Я руками повожу,

Небу пару слов скажу.

Солнца луч вдруг засиял,

Дождь подумал – перестал.

Вот теперь пора спешить,

Чтобы всё мне досушить.

 

Владимир

КУХАРИШИН

 

ЛЁГКОСТЬ БЫТИЯ

От стресса до депрессии

Живём легко и весело,

Хлебаем будней месиво

Окоченевшим ртом.

До смерти от рождения –

Одни несовпадения,

Ошибки и падения

Да споры о пустом.

От страстного желания

До разочарования,

От сладких снов до знания

Доходим как-нибудь.

До смеха от величия,

От лика до безличия,

От страха к безразличию –

Всё тот же скорбный путь.

От крайности до крайности

Сквозь беды и случайности,

От глупости к банальности

По старым по граблям.

От плюшек революции –

К истокам эволюции.

От космоса – к препуцию.

От крыльев – к костылям.

 

Главное фото: Яндекс.Картинки